Моя понимать - Страница 13

Но эта яггайская башка наотрез отказывалась запоминать слова!

Нет, прочитать слова Димка мог. Если они не были слишком длинными — привет, медвежонок Винни! При условии, конечно, что перед этим он запомнил значение именно этого слова, а в яггайские мозги письменные слова заползали ох как нелегко, не в пример устным. Прочитать-то он мог… Написать не получалось.

Написать слово Димка мог только при одном условии: если он держал его перед глазами как образец. Стоило слову исчезнуть из поля зрения, как тут же исполнялась поговорка «С глаз долой — из сердца вон»: вспомнить, как оно пишется, Димка уже не мог.

При том, что русские слова писались без всяких затруднений. Видимо, опять работало несоответствие яггайских мозгов и человеческого разума.

Одним из выходов было завести себе маленький словарик, в котором есть написание слов на местном языке и их значение на русском. Можно было. Вот только хорошие мысли приходят поздно.

Димка поправил котелок, мысленно поклялся самой страшной клятвой непременно сделать словарик, когда у него будет свободное время и жертва — нужен же кто-то, кто будет показывать, как пишутся слова — и отправился в замок.

Ну и как сказать Флоранс, что он тоже ее любит? Попросить кого-нибудь написать? Написать что? Если бы он мог произнести слово «любить» он бы не заморачивался, а просто поговорил бы с зомбяшкой. Нарисовать? Ага, сердце пронзенное стрелой. И как, интересно, это воспримет Флоранс? «Я тебя люблю» или «я тебя убью»?

Задачка…

* * *

Господин Шарль сказал, что все разговоры о делах будут завтра, а сегодня — отдыхать. То, что будет трудный день, он не добавил, но это явственно чувствовалось в его интонациях.

Димка послонялся по замку, попытался угадать, для чего господин Шарль притащил их сюда, не смог, и пошел знакомиться со здешними мастерами. Вернее, с мастером Сильвеном в единственном лице. Потому что вторым мастером была Кэтти. Ссориться с Флоранс Димка не хотел, а прятаться вместе с мышанкой от зомбяшки… Если Флоранс их все же поймает, то уже ничего не докажешь.

Мастер Сильвен нашелся в мастерской-конюшне.

— Привет, мастер Хыгр. Ты не знаешь, что ваш командир хочет от нас? Сказал «завтра, завтра…»

— Моя не знать.

— Жаль… Хочешь помочь? Мастер Арман, говорил, ты много интересных вещей знаешь. Светильники ты придумал?

— Нет, — отказался Димка от незаслуженной славы, — моя говорить, делать не моя.

— Не ты… — мастер Сильвен шевельнул острыми ушами, — а кто понял, что магия воздуха действует не на взгляд, а на свет? Не ты?

— Не моя. Наша умная человек знать это, моя говорить, моя помнить.

— Умная человек? Шаманы, что ли? Или ученые?

— Да.

— Яггайские ученые… Куда катится этот мир… Того и гляди, скоро появятся летающие тролли и зомбики-грабители.

— Ваша это не знать? — Димка помнил, что покойный сеньор проводил какие-то исследования в области магии.

— Мы в основном работали с магией земли… — мастер Сильвен кивнул на верстак, где были разложены блестящие стальные детали. Димка наклонился поближе…

Прорычал, мысленно проклиная яггайскую дальнозоркость и собственную забывчивость. Отстранился и посмотрел на деталюшки издалека.

Каждая была покрыта тонкой вязью крошечных рун. Рун земли, похожих на маленькие взрывы.

Интересно…

— Что это делать?

— Сейчас покажу, — Острая морда мастера расплылась в улыбке.

* * *

Вот это да…

Димка уже привык, что технологии мира Свет — на уровне века так восемнадцатого. С поправкой на использование магии. Трудно было ожидать здесь танков и самолетов. Даже паровозы появились только в единственном числе. Вон оно, это число, во дворе замка стоит, с полностью выгоревшими рунами двигателя.

Казалось, удивить его этот мир не сможет. Тем сильнее было изумление от знакомства с изобретениями мастера Сильвена.

Собакоголовый мастер делал роботов.

Ну, если быть совсем точным, не роботов, а андроидов — механических существ, наподобие тех, что на Земле, примерно в таком же историческом периоде создавали французские мастера. На Земле это были забавные игрушки, выполняющие только одну последовательность действий: заводной мальчик писал одну и ту же фразу, заводная балерина выполняла одни и те же па…

В мире Свет вмешалась магия.

И железный конь, и железные рыцари в доспехах, стоявшие в отсеке — все они были полноценными созданиями, которые могли менять свои действия. Механические слуги. Их можно было бы назвать големами, будь они из глины.

Правда, было у… да пусть будут големы… у големов существенное ограничение. Они не видели и не слышали, соответственно, при их создании нужно было это учитывать. И команды они, соответственно, тоже не слышали. Чтобы настроить голема на исполнение некой работы, нужно было открывать крышку на спине и долго-долго щелкать кнопками, вертеть верньеры и двигать рычажки. Потом с усилием повернуть на пару оборотов круглый штурвальчик.

После настройки голем мог, скажем, сидеть за верстаком и выполнять некую работу, скажем… ну, например, колоть орехи. Он брал орехи из кучки, на ощупь, раскалывал их стальными пальцами, ядра складывал в чашку, а скорлупу выбрасывал.

— Угощайтесь, — прохрипел стальной гигант, протягивая чашку с очищенными орехами Димке. Ну или в сторону Димки.

Здорово…

— Как их работать? — у Димки появилось острое желание развинтить одного из металлических громил и посмотреть, как он устроен.

— Плохо работает, — мастер Сильвен, похоже, не понял вопроса, — сам понимаешь, без зрения, без слуха, какой из него работник. Да и будь у них это — дешевле нанять сотню обычных работников, чем одного голема…